Вот к ней-то, к этому яркому пятну и был прикован взгляд, пока Ника шла на негнущихся ногах через зал. Потому что лица по бокам сливались сейчас в какое-то колеблющееся марево. Волчья стая. Дюжина ее сопровождения разбилась на две шестерки справа и слева, но даже сквозь строй воинов Ника чувствовала, что это людское море как будто стремится ее поглотить.

Когда она добралась до возвышения, воины ее сопровождения развернулись и с двух сторон на подступах к трону. Ника поднялась по ступеням, а служанки сразу отошли за трон и встали по бокам.

— Надо повернуться к ним лицом и кивнуть, а потом можешь сесть, — подсказала Тирсия.

Вот посмотреть в глаза этой волчьей стае, как раз и было самое трудное. Ника медленно повернулась лицом к залу и наконец взглянула на толпу. В первый момент сердце сжалось и заколотилось где-то в горле, потому что прямо перед ней на видном месте стоял Маграс и буравил ее пронзительным взглядом.

А потом пришел холод, и вместе с ним ледяное спокойствие. Таких как он соискателей здесь было много. Она не должна его бояться.

Ника холодно кивнула никому и всем сразу, и опустилась в неудобное царское кресло. Тирсия против ожидания не села, а осталась стоять справа от нее.

Прием начался.

***

Герольд вещал что-то положенное по протоколу в таких случаях, а Нике надо было как-то отвлечься от тошных мыслей, чтобы не расплакаться у всех на глазах. Она стала оглядывать зал, пытаясь понять, кто эти люди.

Народу было много. Каждый соискатель на Дэймарово добро и ее силу явился сюда не один, а со своей «группой поддержки». Так они и стояли, сбившись кучками, затаившиеся волки. Невольная дрожь побежала по плечам, подбрасывая воспоминание о поединке, виденном ею однажды.

И тут взгляд ее выхватил из толпы знакомую уже светлую шевелюру и красивое лицо Инарга. Светло-голубые льдистые глаза северного лорда блеснули странной радостью. Он демонстративно поклонился ей, прижав руку к груди. Отрезанные Дэймаром косички не успели отрасти и до половины и топорщились забавно и дерзко.

Враждебные взгляды обратились к нему со всех сторон. Однако северный лорд не смутился, наоборот, обвел взглядом зал и презрительно хмыкнул. Как будто специально нарывался. Но Ника уже поняла, что его обычная манера провоцировать противников.

Рядом с ним в окружении своих воинов стоял крупный мужчина грубоватой наружности. Простая одежда из черной кожи, черные волосы, забранные в хвост, большие кисти рук. Черные татуировки спускались из-под наручей на тыльную сторону кистей. Мужчина чем-то напомнил ей Дэймара.

На миг стало ужасно тоскливо. Захотелось убраться отсюда, зарыться в подушку и плакать, но… Она медленно выдохнула и стала прислушиваться к тому, что говорит герольд.

Вообще, Ника заметила, что присутствующие здесь мужчины различаются повадкой и внешним видом. И она уже даже могла бы сказать, кто тут местный, а кто из-за реки. Местные были грубее и крепче, заречные казались более мелкокостными, бледными и изнеженными. И носили другую одежду.

Как Дэймар объяснял ей, это все из-за магического барьера, который издревле проходил по реке и делил на две части их мир и магию. Обычный смертный не мог пересечь границу, барьер мгновенно выпивал жизнь. Это было под силу только сильному магу, имевшему знак перехода. Или дракону.

Однако магия перемещений родилась именно здесь. Можно было предположить, что у всех заречных знаки, скорее всего, купленные или подаренные, и они значит, они слабее местных. На что надеется тот же Маграс? Хотя, черт его знает, может у него какие-то свои тайные примочки. Рано делать выводы. Рано…

Но мозги же надо было чем-то занять!

Чем угодно, лишь бы не думать, что этот кошмар может оказаться правдой.

Нике неудержимо хотелось коснуться ладонью знака на груди, почувствовать его, увидеть, убедиться. Но она продолжала сидеть в этом проклятом неудобном царском кресле прямая как палка. Руки на подлокотниках, голова чуть откинута назад. Не смотреть в зал.

Передышка была недолгой.

Герольд начал выкрикивать первые имена.

Какой-то Симарг, лорд какого-то надела. Нике он показался волосатым варваром. Мужчина явно был из местных по виду и по одежде. Приблизился к трону и пробасил:

— Я Симарг. Запомни меня.

Опустился коленом на пурпурную подушку и прижался к ее левой руке губами. Она едва сдержалась, чтобы не передернуться.

Следующим был лорд из заречных. Дирен, Ника вдруг вспомнила, что слышала это имя. Тогда в замке Фейсал он тоже был в числе осаждавших. Зло взяло. Все сползлись сюда, шакалы.

— Я лорд Дирен, — проговорил тот, опускаясь коленом на подушку. — Это честь для меня, миледи Беренис.

А взгляд холодный и липкий. После его поцелуя хотелось вытереть руку, но Ника сидела как ледяное изваяние. После него был не кто иной как Инарг, лорд северных земель. Он выждал, пока герольд зачитает его имя, а потом красуясь подошел и изящно опустился рядом с ней на одно колено. Но не на подушку, а на пол.

Чуть подтянул к себе ее холодные пальцы и проговорил, глядя в глаза:

— Жду, не дождусь, когда эти изящные пальчики передадут красный платок для меня.

Приник губами и напоследок еще коснулся ее руки влажным кончиком языка. Ника еле успела отнять ладонь. Хотелось прибить его, но от неожиданности и нахальства она просто онемела.

— Паяц несчастный! — прошипела Ника, когда наглый красавчик отошел на место.

— Он здесь сильнее очень многих, — тихо проговорила Тирсия.

Четвертым, сразу следом за Инаргом, был Маграс.

Он медленно подошел к возвышению, поднялся на те три ступени, грузно опустился на одно колено и замер. И Ника замерла, не глядя на него. Наконец он взял ее за руку, но целовать не стал, а процедил презрительно:

— Нравится выставлять себя шлюхой?

Ей показалось, злость сейчас факелом взметнется и выжжет здесь все. Но Ника сдержала злость. Вместо этого она повернулась Маграсу и выдала ему самую лучшую свою улыбку.

глава 65

Ника была в бешенстве и ожидала сейчас чего угодно. В зале вдруг стало очень тихо, а реакция Маграса оказалась более чем странной. Он отшатнулся и замер, беспомощно хлопая глазами, словно она ударила его в грудь. Губы зашевелились, беззвучно шепча что-то. Как будто призрака увидел.

А потом в его глазах появились… слезы? Он резко склонился, пытаясь в немом благоговении прижаться к ее руке поцелуем.

Наверное, надо было доиграть спектакль до конца, Тем более что весь этот зал, полный опасных мужчин, замер и подался к ним, нацеливаясь на Маграса в каком-то хищном порыве. Но Ника не выдержала, вырвала у него руку, не дав даже прикоснуться. И замерла, глядя поверх голов на противоположную стену.

Оглушительное молчание. Несколько мгновений гробовой тишины.

Казалось, сломалась машина. Но нет.

Снова потянулась эта выматывающая церемония. Гарольд зачитывал имена и титулы, мужчины подходили, опускались на одно колено, прикладывались к ее бесчувственной руке.

В какой-то момент, после десятого, двенадцатого или четырнадцатого, она уже не помнила, наступил предел.

— Объявите перерыв, — проговорила Ника. — Королева устала.

Дальше она просто поднялась во весь рост и направилась через весь зал на выход. И плевать ей было в тот момент, идет за ней кто-то, что там вещает герольд. Толпа расступалась перед ней, давая дорогу, этого было достаточно.

Уже когда вышли из зала и отошли на несколько шагов от дверей, Ника обнаружила, что ее плотно обступает дюжина бойцов, служанки рядом, а перед ней Тирсия. Вглядывается в нее внимательно и касается рукой.

— Девочка моя. — прошептала та, шевельнув бровями и округляя глаза. — Ты страшная.

— В каком смысле?

Ника непонимающе на нее уставилась, потом мрачно хмыкнула:

— Так плохо выгляжу, что на меня страшно смотреть?

— Нет, — покачала головой старуха. — Ты… ослепительна. Но многие в том зале сейчас поджали хвосты.